«Савва Великолепный»

Род Мамонтовых ведёт своё начало от Ивана Мамонтова, о котором известно лишь то, что он родился в 1730 году. В 1760 у него родился сын Фёдор Иванович, которому жители Звенигорода поставили памятник в благодарность за помощь, которую он оказал им в 1812 году. А его сыновья, Иван и Николай Фёдоровичи приехали в Москву богатыми людьми. Все дети Ивана и Николая Фёдоровичей были хорошо образованы и разнообразно одарены. Семья Мамонтовых была из тех, кто помогал политическим ссыльным. В их доме бывали Иван Пущин (лицейский друг Пушкина) и Матвей Муравьев-Апостол...

Савва Иванович был одним из сыновей Ивана Фёдоровича Мамонтова. Савва Иванович родился 3 октября 1841 года в городе Ялуторовске. Этот сибирский городок был  местом культовым, как и всё, что связано с именами и судьбами русских декабристов. Семейной тайной была родство отца с кем-то из них. Скорее всего, это было легендой.

Огромную роль оказало и семейное воспитание. Отец постоянно внушал мысль: главная обязанность человека - труд. «Всякий гражданин должен трудиться... для пользы своей семьи, общественной и отечественной, а иначе сложится человек в тунеядца... Первый труд юноши - учиться по направлению родителей или старших в семействе…».

Почему была такая установка в семье?

Мамонтовы были из старообрядцев. У них существовала особая трудовая этика, основанная на библейских заповедях.

1.Блажен, кто вникает в состояние нищего! Псалом 40:2

2.И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними.

3....Благотворите и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая. От Луки 6:32,35.

4.Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе,......от избытка сердца говорят уста его. От Луки 6:45.

5.Не отказывай в благодеянии, кому оно нужно, когда в руке твоей есть сила сделать. Притчи 3:27.

6.Каждый уделяй по расположению сердца, не с огорчением и не с принуждением ;ибо доброхотно дающего любит Бог. 2 Коринфянам 9:7

Была вера и в то, что Бог даёт богатство, но потом спросит куда оно было потрачено и на что.

Воспитанием детей Ивана Фёдоровича занимался воспитатель-немец, в результате сын хозяина, Савва, стал лучше объясняться на немецком, чем на русском. Это не понравилось отцу. Он хотел видеть своих детей истинно русскими.

В 1850 году семья Мамонтовых переехала в Москву, где Савва начал учиться в гимназии. Был он недисциплинированным учеником, бунтарем и вожаком, обожаемым одноклассниками. После гимназии Мамонтов получил юридическое образование в Московском университете.

Учась в университете, он подружился со студентом естественного факультета Петром Антоновичем Спиро. Они вместе играли в любительских спектаклях Московского Секретерьевского драматического общества. Театральные занятия Саввы огорчали отца, из всех детей только Савву он считал способным продолжить его дело - строительство железных дорог. Через некоторое время у Саввы появилась возможность показать отцу, что он станет достойным преемником его дел, что готов и умеет добросовестно трудиться. Отец отправил его по делам факторий, разбросанных на юге страны и за её пределами, вменив в обязанность вникнуть во все детали их работы. Баку показался Савве местом ссылки. Отец пишет сыну, что такая жизнь не принесёт ему вреда, но укажет на практике, как нелегко добывать то количество денег своими трудами, которое нужно для жизни в довольстве. «...Обдумай это..., будь терпелив и твёрд, пробивай себе дорогу собственными заботами о себе... Надо трудиться..., как трудится каждый добрый гражданин, не надеясь на чужие силы...».

Савве назначают жалование и отправляют в Персию, за слишком большое увлечение театром и театральным миром. Молодой купец быстро освоился в семейном деле и стал преуспевать. Все испытания отца он выдержал с честью. Вернувшись в Москву, Савва Иванович тяжело заболел. По совету врачей он едет в Италию. Здесь он познакомился со многими людьми, в том числе и с семьёй Сапожниковых. Глава семьи Сапожниковых был, как и отец Саввы, купцом первой гильдии. Ему была интересна Лиза Сапожникова. Она была девушкой умной, рассудительной, искренней и глубоко религиозной.  Через год 28 апреля 1866 года она стала его женой и единомышленницей. Выбор сына Ивану Федоровичу пришелся по душе, и он, в качестве свадебного подарка, преподнес молодоженам ключи от двухэтажного особняка на Садовой  - Спасской. Молодые супруги поселились в своём доме на Садовой, где и родились их дети: Сергей, Андрей, Всеволод, Вера, Александра. Имена детям Савва подбирал не по церковному календарю и не абы как, а со смыслом. Вы его поймете, если сложите в одно слово первые буквы. Возможно, по этой же причине Савва Иванович Мамонтов на Александре и остановился. Детям не читали морали, нотаций, вера в Бога стала для детей Мамонтовых, как и для их матери, не внешней формой обрядности, не законом, идущим от рассудка и регулирующим поведение человека, а естественным образом жизни. Жизнь их матери была проникнута верой. Мать была для детей примером душевной щедрости и серьезного отношения к жизненному поприщу. Вера и тепло абрамцевского дома дали им заряд жизненного оптимизма и внутренней крепости на всю жизнь.

Ещё при жизни отца Савва Иванович выполнял много поручений по делам акционерного железнодорожного общества. После смерти отца (1869),  Савва Иванович унаследовал все его дела и стал вести эти  дела.

Успешно продолжая отцовское дело железнодорожного строительства, Мамонтов создал крупное состояние. Стал главным акционером общества Московско – Ярославско - Архангельской железной дороги, Товарищества Невского механического завода и общества Восточно-Сибирских чугуноплавильных заводов. Как бы ни велика была занятость Саввы Ивановича в акционерном железнодорожном обществе, внимание к искусству и время, отданное ему, с годами росли.

В 1870 году Мамонтовы купили усадьбу Абрамцево. Эта усадьба в Сергиево - Посадском районе Московской области известна с середины XVIII века как имение Головиных. В то время здесь был разбит парк, расширенный и перепланированный в 1870-х годах. В 1843 году Абрамцево приобрел писатель С.Т. Аксаков, к которому часто приезжали Н.В. Гоголь, И.С. Тургенев, Ю.Д. Самарин, поэт Ф.И. Тютчев, бывал актер М.С. Щепкин. Здесь Аксаков написал «Детские годы Багрова - внука», «Семейную хронику», многие рассказы. Это было уникальное по своей природе и традициям место.

Аксаков писал:

Люблю я, зонтиком прикрытый,
В речном изгибе, под кустом,
Сидеть от ветра под защитой,
Согретый тёплым зипуном –
Сидеть и ждать с терпеньем страстным,
Закинув удочки мои
В зеленоватые струи,
Вглубь Вори тихой и неясной.
Глаз не спускаю с наплавка,
Хоть он лежит без измененья;
Но вдруг – чуть видное движенье,
И вздрогнет сердце рыбака!

При Мамонтове в Абрамцево  возводят ряд построек в русском стиле: керамическую мастерскую по проекту Гартмана (1872), «Терем» (архитектор И.П. Ропет, 1873), церковь (по проекту В.М. Васнецова, 1881-82).

Единомышленницей Саввы Ивановича была и его супруга. Елизавета Григорьевна любила стихи, она много занималась музыкой и страстно любила немецких классиков, особенно Бетховена и Шумана. Стараниями Елизаветы Григорьевны с 1873 года возникает рядом с усадьбой культурный поселок: школа, столярная мастерская, лечебница. В больницу была приглашена фельдшерица, и по |воскресеньям стал приезжать доктор. В больнице Елизавета Григорьевна выдавала лекарства и следила за ходом болезни. «Школа была первая в той местности», – писала Н. Б. Поленова. – Школа была отлично оборудована. В школе девочки получали навыки шитья и вышивания. Школа просуществовала 33 года и воспитала несколько поколений детей. Книги, тетради, школьные принадлежности выдавались бесплатно. В 1882 году была открыта мастерская для мальчиков из крестьянских семей, чтобы обучить их столярному мастерству. Обучение было бесплатным. Через три года ученик получал верстак и набор инструментов. Мастерской она отдавала много сил. Елизавета Григорьевна организовывала экспедиции в города и деревни за произведениями искусства народных художников. В 80-х годах в Абрамцеве был создан музей народного искусства. В доме Мамонтовых была хорошая библиотека. Когда кто-нибудь из художников начинал работать над историческим полотном, Елизавета Григорьевна подбирала всевозможную документацию, материалы и литературу о событиях тех лет. Часто художники работали, а она читала им русскую классику и западноевропейскую литературу. Одухотворённость атмосферы, царящей в доме Мамонтовых, развивала в них чувство прекрасного, во многих из них просыпался поэт.

Помощь молодым художникам.

Савва Иванович имел особый дар намного раньше, чем другие, уловить в человеке талант. Широко, открыто шел он навстречу творчеству, искреннему порыву его, мастерству, живой деятельной мысли, оказывал помощь, не ожидая просьб.

Выезжая на лечение в Италию, Мамонтовы познакомились со многими выпускниками Петербургской Академии художеств, которые завершали своё образование за границей, после чего молодым художникам предстояло определить место для жизни и работы. В то время многие русские художники оставались за границей на всю жизнь. Но многие из них мечтали о том, чтобы в России было создано товарищество художников. 

Вернувшись в Россию Савва Иванович начинает воплощать эти мысли и идеи. Произошло произвольное создание художественного кружка, который вошёл в историю, как Абрамцевский художественный кружок.

Так называли представителей творческой интеллигенции, по преимуществу Московской, объединившихся вокруг С. И. Мамонтова. Встречи и собрания художников и любителей искусства происходили в доме Мамонтова на Спасско - Садовой улице в Москве, а летом - в подмосковном имении Абрамцево близ Сергиева Посада. Мамонтов материально помогал художникам, поддерживал их многие творческие начинания. Кружок существовал в 1878-93 гг., при этом он никогда не был официальным обществом или художественной группировкой. В Абрамцево художники приезжали нередко на все лето с семьями. Здесь они могли работать и общаться. Дом в Москве, Савва Иванович перестраивал готовясь к приезду друзей-художников. Всю жизнь он совершенствовал свой дом, чтобы создать наилучшие условия для их жизни и творчества. Он создал в нём кабинет, который со временем превратится в театр, мастерскую для своих талантливых современников.

Этим кружком, полностью воплощалась идея Саввы Ивановича о создании некого духовного (но более — эмоционального и эстетического) объединения людей, которое «творит» некую новую среду, возродив не только русские народные традиции, но и «родив» на их основе новый Стиль.  С этой целью в Абрамцевском кружке изучение русской истории и культуры сочеталось со стремлением оживить традиции народного творчества. Здесь читал свои лекции по русской истории В.О.Ключесвский.

Савва Иванович имел поистине уникальную черту характера: трудясь сам, он имел «способность возбуждать и создавать кругом себя энтузиазм». Как вспоминал И. Грабарь: «Мамонтов казался рядом с уравновешенным, мудрым и холодным Третьяковым каким-то неистовым искателем юных дарований». Он был Художник и Предприниматель в одном лице, поэтому, наверное, его и не понимали до конца ни те, ни другие. Все, с кем Савва Иванович делил интересы, пытались уговорить его «заняться настоящим делом». Художники недоумевали: что интересного находит Мамонтов в рельсах, шпалах, векселях и финансовых расчетах? Антокольский писал Савве Ивановичу: «Я думаю, что не вы с вашей чистой душой призваны быть деятелем железной дороги, в этом деле необходимо иметь кровь холодную как лед, камень на месте сердца и лопаты на месте рук». Железнодорожники же опасались: не помешают ли увлечения Мамонтова делам? Но Савва Иванович искренне удивлялся: разве одно другому помеха?

Василий Дмитриевич Поленов был давнишним из друзей Саввы Ивановича. Их объединяла любовь к искусству. Поленов был холостяком и каждое лето гостил в Абрамцеве. После женитьбы он провёл лето в Абрамцеве и гостил в новом доме, его так и прозвали Поленовский. Здесь были написаны картина «Московский дворик», «Берёзовая аллея», «Верхний пруд в Абрамцеве».

Художник Валентин Серов познал в семье Саввы Ивановича и Елизаветы Григорьевны Мамонтовых радость беззаботного детства, а повзрослев, полную удовлетворённость своим трудом. Он попал в семью Мамонтовых ребёнком и всю жизнь был как родной. Здесь вместе с ним взрослела Веруша Мамонтова - дочь Саввы Ивановича, знаменитая «Девочка с персиками».

Картина В. А. Серова «Девочка с персиками».1887 год. Портрет Верочки Мамонтовой. В. С. Мамонтова (1875–1907), в замужестве Самарина, – дочь С. И. Мамонтова. Серову очень хотелось написать такую картину, чтобы люди смотрели на неё и чувствовали, как хорошо жить на свете, как прекрасна жизнь. Но какой будет эта картина, Серов не знал. Он приехал в Абрамцево, местечко под Москвой, к своему знакомому - Савве Ивановичу Мамонтову. Это был богатый человек, который очень любил искусство и помогал художникам. Серов рассказал ему о том, какую картину хочет написать. Мамонтов посоветовал:- Пока найдёшь тему для картины, рисуй Верушу.

 - А это Возможно? - улыбнулся Серов.

 Он хорошо представлял, что, значит рисовать эту непоседу, дочь Саввы Ивановича.

 За её портрет брался сам Репин, но Верушка не желала позировать, то есть сидеть подолгу в одной позе перед художником. Даже отец не мог её заставить.

 -Попробуй, - сказал Савва Иванович, - тебе это сделать легче, ты ведь с ней дружишь. Уговори.

 В эту минуту в комнату вбежала его дочь. Смеясь, она села за стол и стала рассказывать какую-то забавную историю.

 Она сидела напротив Серова, положив на стол загорелые руки. Чёрные волосы падали ей на лоб. На ней была розовая блузка с чёрным бантом. Бант, как бабочка, казалось, вот-вот упорхнёт. И как бабочка, выглядела сама девочка: впорхнула в дом, с солнцем и тёплым ветром, присела на минуточку к столу и скоро улетит обратно, на улицу, где сияет июльский день.

 Серов с забившимся сердцем смотрел на неё.

 -Я буду писать тебя - вот так, в этой комнате, за этим столом. Хорошо?- сказал он.

 -Совсем не хорошо, - капризно возразила она. -Ты умучаешь.

 -Не умучаю.

 -Нет, нет, нет! Я тебя знаю, -не соглашалась Верушка.

 Но и Серов не уступал… В конце концов он уговорил её. Верушка согласилась позировать.

 После первого раза, или, как говорят художники, сеанса, на белом холсте уже можно было узнать Верушку. Первые лёгкие мазки красок наметили её черты. Казалось, ещё несколько дней, и всё будет закончено. Но Серов день за днём продолжал работать. Ведь он писал не просто портрет дочери Саввы Ивановича Мамонтова, а создавал картину. То есть такой портрет, на котором образ человека был бы особенно выразительным. Серов хотел, чтобы от его картины веяло свежестью и счастьем. В картине много света и воздуха. От нее веет безмятежным счастьем юности. Серов открывает нам другую грань портретного искусства. Здесь нет сгущённого психологизма, стремления проникнуть в тайники человеческой души. Художник не философствует, не изучает грань за гранью которого в цельности и непосредственности взгляда на мир. Такой портрет можно написать только в юности: Серову в то время было 22 года. Удивительно свободно, совсем не позируя, сидит за столом девочка в розовой кофточке, держа в руках золотистый персик. Темные волосы, золотясь на свету, обрамляют загорелое лицо с чуть проступающим румянцем. Её карие глаза смотрят просто и внимательно; в них едва заметная улыбка, тронувшая и губы девочки. Во всем её облики обаяние свежести душевной ясности и чистоты. Этому выражению отвечает и светлая, серебристая гамма, в которой написан портрет. Кажется, сами краски излучают, то безмятежное счастье, которым светится образ девочки.

 Серов достигает необычной гармонии колорита, основного на мягких переходах цвета, на нежных переливах жемчужных тонов. Он добивается почти акварельной прозрачности красок. И вся эта тонко сгармонированная живопись залита солнечным светом, льющимся в окно. Он окутывает всю фигуру девочки, и, кажется, будто она сама излучает сияние. Так Серов создает один из самых поэтических образов русской живописи. Считается, что эта красивая девушка - Верочка Мамонтова, немного повзрослев, послужила также прототипом для врубелевской Тамары в его живописной эпопее о Демоне.

Замечательный художник Виктор Михайлович Васнецов в самом начале творческого пути нуждался как в материальной поддержке, так и в личном, духовном общении. С Саввой Ивановичем его познакомил Репин в 1878 году. О их первой встрече Васнецов вспоминал: «…Он поразил меня и привлёк даже своей наружностью: большие сильные… волевые глаза, вся фигура… складная, энергичная, богатырская…, обращение прямое, открытое – знакомишься с ним…, а кажется, что уже давно был с ним знаком…»

Мамонтов постоянно давал Васнецову заказы: рисунки для школы, которая была выстроена и открыта Мамонтовым в Абрамцеве, картины для неё же, многое для Абрамцевской церкви. «Мои там работы: …образ «Богоматери»…, «Преподобный Сергий» и несколько других малых образов. Своей рукой я расписал клиросы, …пришлось набирать мозаику пола с рабочими…». Васнецов многие годы ощущал к себе внимание, отношение чистого, неравнодушного сердца. Он хранил и любил перечитывать написанные ему Саввой Ивановичем строки: «Если ты бодр, здоров и весел, это всё, что нужно, и за успехом в работе дело не станет. Если ты станешь... предаваться какой-то непонятной мировой скорби (сколько доброго семени сгорало на этой негодной почве), то напиши мне, я изругаю тебя... Знай, что ты прочно сидишь в сердцах людей, выразивших тебе свою дружбу неподдельно и искренно. А ведь это сознание - хорошее подспорье в жизни. Сколько людей на свете идут тропой злобы только потому, что окружающие равнодушны к ним…». Спустя годы Васнецов напишет о Мамонтове, что его роль во многих «областях общественной жизни значительна, как личности одарённой, творческой… Кто знал его или только раз встретился с ним, тот его уже не забудет… Он …привлекал к себе… особенной чуткостью и отзывчивостью ко всем тем чаяниям и мечтам, чем жив и живёт художник… С ним было легко работать…».

В.М.Васнецов. (Портрет Веры Мамонтовой, 1884г.)

Эта картина Виктора Михайловича Васнецова, была написана в 1896 году. Веселая, непосредственная, добрая и обаятельная, она вдохновляла многих художников. Вере 21 год, она в полном расцвете молодости и красоты. Виктор Михайлович Васнецов, один из давних и постоянных членов абрамцевского кружка, возвращается в Абрамцево из Киева. Васнецов очень редко писал портреты.  Нет сомнений, что его взволновала перемена, происшедшая с Верушей: недавний подросток превратился в очаровательную девушку. И художник пишет портрет, пронизанный чувством благоговейного восторга. Вероятно, для Васнецова она была выражением чего-то высшего, может быть, своей России, столь глубоко им любимой. Друзья и близкие вспоминают, как Васнецов шутливо повторял Верочке: «Подарю тебе этот портрет, если выйдешь замуж за русского». В те годы Вера Саввишна много времени проводила за границей. Милая, прекрасно образованная, стройная девушка всегда была окружена поклонниками. У Васнецова были все основания опасаться, как бы сердце его любимицы не «похитил» кто-то из заграничных обожателей. И все-таки вера вышла замуж по взаимной, глубокой и страстной любви за Александра Самарина, принадлежащего к известной дворянской фамилии. Во время венчания на невесте было то самое платье, в котором она позировала Васнецову. Однако замужеству предшествовали долгие годы любви и страданий. Как раз в то время разразился громкий судебный процесс над Саввой Мамонтовым по делу о хищениях при строительстве Восточно-Сибирской железной дороги и, с точки зрения главы семейства Самариных, отца жениха, человека чрезвычайно строгих принципов, этот брак был неприемлем. Лишь после его смерти он состоялся. Венчание прошло в ноябре 1903 года, в Москве. После свадебного путешествия в Италию молодые поселились в своем доме в городе Богородске. Один за другим появились трое детей: два сына и дочь. Неожиданно, в самом конце декабря 1907 года, через пять лет после свадьбы, Вера Саввишна умерла, проболев три дня воспалением легких. Похоронили ее в любимом Абрамцеве, около церкви Спаса Нерукотворного. Ей было всего 32 года. Александр Дмитриевич пережил жену на 25 лет. Он никогда больше не женился. В его кабинете, над письменным столом, всегда висел портрет жены работы Васнецова.

Сохранил благодарность к С.И. Мамонтову ученик Саврасова и Поленова - художник Константин Коровин. Успехом у публики он ещё не пользовался, когда Савва Иванович угадал его скрытые таланты и пригласил к себе после окончания училища, предложив писать декорации и рисунки костюмов. Коровин нашёл в доме Мамонтовых родственную любовь и заботу.

Илья Ефимович Репин часто бывал в Абрамцеве. Гостя летом в Абрамцеве, Репин со своей семьёй жил в Яшкинском доме. Так назывался совершенно отдельно от прочих построек стоявший дом. В этом доме Репин писал эскизы к своим картинам «Проводы новобранца» и «Крестный ход». Илья Ефимович оставил в абрамцевских альбомах много карандашных рисунков, по большей части портретов. Занимался он здесь и скульптурой. Здесь родились картины: «Крестный ход», «Бурлаки на Волге».

Василий Иванович Суриков. В Абрамцеве он никогда не гостил, а бывал наездами.

Давно признан художник М.А. Врубель. Но он начал творить именно в Абрамцеве. А до этого «Жилось тяжко – нужда, никакой работы… Озлобленная ругань, и ненависть, и проклятия сыпались на бедную голову Михаила Александровича… Он ещё больше убеждался в своём непризнании и ещё больше почувствовал себя сиротой этой жизни…» Только очень небольшой круг людей признавал и понимал его творчество. Это был легко ранимый человек, неповторимый поэт фантазии, живописи и рисунка. В дом Мамонтовых его ввёл Серов, чтобы облегчить его жизнь, и не ошибся. «Мы с Врубелем, - пишет Серов в письме в начале 90-х годов, - ...находимся всецело у Саввы Ивановича, то есть днюем и ночуем... Хозяева чрезвычайно милы с нами, ...и ласковы с Врубелем…» В доме Мамонтовых Врубель обрёл душевное равновесие, уверенность. Здесь в большом кабинете Саввы Ивановича, мгновенно подчинившись общему творческому настроению, Врубель написал «Демона». Вот строки из его письма: На Всероссийской выставке 1896 года в Нижнем Новгороде Мамонтов выставил два панно работы Врубеля: «Микула Селянинович» и «Принцесса Грёза». Но эти работы были забракованы Академией Художеств. С.И.Мамонтов купил у Врубеля панно и в построил за пределами территории выставки павильоне с надписью на фасаде «Выставка декоративных панно художника М.А.Врубеля, забракованная жюри Императорской Академии Художеств» организовал бесплатный показ. Успех был невероятный.

Портрет Мамонтова работы Врубеля.

В 1897 году Михаил Врубель написал портрет Саввы Ивановича, вызвавший у Мамонтова и близких ему людей неожиданное и ничем не подкрепленное ощущение предстоящей беды. Впоследствии это врубелевское полотно, полное необъяснимой тревоги, стало расцениваться как пророчество, откровение судьбы, предъявленное миру гением.

В жизни Московского художественного кружка в разной степени принимали участие В.И.Суриков, М.В.Нестеров, Аполинарий Васнецов, И.И.Левитана, Сергей Малютин, Сергей Коровин, Н.В.Неврев, А.А.Киселёв, В.А.Симов, П.А.Спиро, И.Е.Бондаренко, Н.Н.Ге, мастер-кирамист Петр Ваулин. Все участники Московского художественного кружка работали очень много, труд составлял смысл и счастье жизни.

Савва Иванович Мамонтов был основателем Московской частой русской оперы.

У Саввы Ивановича был дар режиссёра, художественного руководителя театра. Мамонтовы регулярно устраивали любительские спектакли, послужившие основой Московской частной русской оперы. Савва Иванович писал прекрасные стихи и пьесы. «…Многие пьесы ставились на домашней сцене с успехом», - вспоминал В.М. Васнецов.

Когда была озвучена идея создания частной оперы, то многие считали: блажь, захотел барин вой «балет» завести... Общему хору вторила и театральная критика, газета «Театр и жизнь» возмущалась, что за дело организации оперного театра «берутся люди, вряд ли знающие столь тонкое дело, как оперная постановка... Словом, все это сплошное любительство».

Конечно, знания оперной школы и режиссерской подготовки у Мамонтова не было. Основу его труппы составили молодые голоса, не имевшие имени в оперном мире. Но у Саввы Ивановича было главное - безукоризненный художественный вкус, развитый до степени подсознательного чутья, интуиции. И этот вкус подсказал Мамонтову, что время старого оперного театра кончилось, что он себя изжил. Тогда певцы императорских театров пели в «лучших» итальянских традициях - играли голосом так, что зритель не мог разобрать ни слова, а солисты не заботились о том, чтобы, сопровождая пение драматической игрой, придавать сценическому образу правдоподобие. Этот разрыв между пением и драматическим искусством решил преодолеть Савва Мамонтов в своей Частной опере. «Петь нужно играя» - таков был принцип этого театра.

 9 января 1885 года в Москве, в Камергерском переулке, в помещении бывшего театра Леознова Савва Иванович открыл театр под названием Московская частая русская опера, которая стала началом великого преобразования сцены. Московская частная русская опера, работавшая в 1885-1888, 1896-1905 под разными названиями, прочно вошла в историю нашей культуры, она пропагандировала произведения русских композиторов, объединяла крупнейших деятелей различных областей русского искусства. Московская частная русская опера дала миру Ф.И. Шаляпина. На её подмостках начался расцвет творчества и многих других гениальных артистов. Дирижёрами здесь работали М.М. Ипполитов-Иванов, ещё молодой, но уже имевший опыт работы в Тифлисской опере, и С.В. Рахманинов, которого пригласили сюда сразу после окончания консерватории. Спектакли, поставленные на сцене Московской частной русской оперы, оставили о театре добрую память, сделали его драгоценным камнем в короне, венчающей искусство Москвы.

Театрально-декоративное искусство в России, по существу, начинается с Московской частой русской оперы, с привлечения к работе в ней крупнейших художников того времени, таких как братья Васнецовы, В. Поленов, И. Левитан, К. Коровин, М. Врубель, С. Малютин, В. Серов, А. Головин, которые принимали живое участие в театре потому, что поняли величие и значение стремлений Мамонтова и поддержали «аккорд цельный, прямой, чистый», «мажор звенящий и захватывающий», создание в театре произведений искусства высокого, одухотворённого. В Московской частой русской опере роль художника была поднята на небывалую до того в театрах высоту.

В любом артисте Московской частой русской оперы Савва Иванович, прежде всего, видел человека и делал всё возможное, чтобы способствовать не только развитию певца-актёра, но и его личности. «Нам молодым артистам приятно было работать и учиться под его руководством: человек неутомимой энергии и исключительной работоспособности. Он был сам примером», - писал М.Д. Малинин, о приходе которого на сцену С.И. Мамонтов писал: «...нам бог послал такого роскошного баритона…».  В этом театре начинали свой творческий путь А.В. Секар-Рожанский, Н.В. Салина, Т.С. Любатович, Е.Я. Цветкова, В.Н. Петрова-Званцева, жена художника М.А. Врубеля - Н.И. Забела-Врубель и Ф.И. Шаляпин, которого на первых же репетициях поразили сердечные отношения между актёрами.

Первым спектаклем была «Русалка» А.С. Даргомыжского. Первое представление Московской частой русской оперы критика приняла плохо. Потребовалось немало мужества, чтобы устоять. Савва Иванович был далёк от мысли о мгновенной победе. Он не искал славы для себя, он не хотел, чтобы его имя появлялось в афише. Официально директором театра числился Кротков, затем Винтер. Савва Иванович хотел славы русской музыке, русскому искусству, потому что «ни в одной цивилизованной стране Европы отечественная музыка не находится в таком загоне, как у нас в России». Не «я», но совершаемое дело важно, поэтому не смогли остановить его в этом стремлении плохие рецензии. Молодой состав труппы театра, набранной Саввой Ивановичем, поверил в него, в своего неофициального руководителя. Успех и признание современников пришли. Как правило, билеты в Частную русскую оперу были значительно дешевле, чем в остальные театры, тем самым Мамонтов дал возможность небогатым людям познакомиться с отличными образцами оперного искусства.

На сцене Московской частной русской оперы впервые были поставлены оперы таких замечательных русских композиторов, как Кюи, Римский-Корсаков, Мусоргский, Глинка, Даргомыжский, Бородин, произведения которых не принимала дирекция Императорских театров. И современники высоко оценили, что Мамонтов с особенной любовью относится к постановке опер отечественных композиторов.

Опера «Снегурочка». Образ был придуман Островским. По этому произведению была поставлена опера, в частной опере С.Мамонтова. Васнецовым были сделаны декорации. Когда Репин увидал васнецовские декорации и костюмы к этой опере, то написал Стасову:

 «Васнецов сделал для костюмов рисунки. Он сделал такие великолепные типы -вoсторг... я уверен, что никто там у вас не сделает ничего пoдoбнoгo. Это просто шедевр».

Особо ярко выразился дар художника в декорации, изображающей Берендееву палату. Здесь переданы, пожалуй, все формы, какие знало древнее зодчество во внутреннем убранстве теремов. На фоне этих изумительных декораций выступали берендеи и берендейки. Невозможно было не поверить в существование этой страны.

Деятельность Васнецова как декоратора была кратковременной, но достаточно плодотворной.

И в театре Мамонтов добился своего, хотя и пришлось ему работать в своей опере «всем». Как вспоминали коллеги, он режиссировал, дирижировал, ставил голос  артистам, делал декорации. Савва Великолепный работал буквально как «человек-оркестр». Зато теперь он с гордостью говорил: «У меня в театре - художники». Его актеры стали творцами своих художественных образов. Театр Мамонтова состоялся.

Савва Иванович хотел, чтобы у его театра было своё помещение. Врубель создал проект, но этот проект остался на бумаге. 11 сентября 1899 года Савву Ивановича арестовали по обвинению в незаконном использовании денег Акционерного железнодорожного общества. Что он присвоил 10 миллионов рублей.

На самом деле обстоятельства были следующими. Поднятие заводского дела требовало больших денежных сумм. Ярославская железная дорога, покупавшая на заводах паровозы, рельсы и вагоны, в значительной мере субсидировала их. В 1899 г. Мамонтов сделал, превышавший законную возможность, заем из кассы для покупки железнодорожным обществом всех заводов и объединения всех дел в одно. Он надеялся покрыть заем притоком средств к намечавшейся и утвержденной правительством постройке Петербургско - Вятской линии. Узнав об этом, министр юстиции Н. В. Муравьев оклеветал его и подвел под арест.

Кредиторы предъявили к взысканию долговые обязательства и потребовали продажи дома на Садово-Спасской со всеми художественными ценностями. Но общественное мнение москвичей было на стороне подсудимого, дело которого называли «одним из эпизодов борьбы казенного и частного железнодорожного хозяйства».

Если верна пословица «друзья познаются в беде», то друзей у Саввы Ивановича оказалось немало. Одни хлопотали по его делу, другие старались просто поддержать в трудную минуту жизни.  М.М. Антокольский написал Мамонтову: «Твой дом, как и сердце Твоё, был открыт для всех нас. И мы тянулись туда, как растение к теплу. Не Твое богатство манило нас к Тебе... а то, что в Твоем доме мы… чувствовали себя объединенными, отогретыми, бодрыми духом. В Твоем доме Васнецов работал свою превосходную картину «Каменный век», в Твоем доме Поленов закончил свою лучшую картину «Грешница». В Твоем доме часто работал Репин, вырос Серов, развивались Врубель, Коровин и другие. В Твоем доме жил... Мстислав Викторович Прахов, имевший в свое время такое благотворное влияние на нас, молодежь. В Твоем доме и я подолгу живал и работал. Когда я был утомлен, с уставшею душою, я находил в Твоем доме душевный покой... Я хочу, чтобы горячие мои слова слышали все... Я хочу сказать Тебе спасибо за себя, за нас и за дорогое всем нам искусство…»

К середине 1900 года следствие установило, что недостающие суммы Мамонтовым присвоены не были. Когда присяжные вынесли вердикт «не виновен», «зал, - как позднее вспоминал Станиславский, - дрогнул от рукоплесканий. Не могли остановить оваций и толпу, которая бросилась со слезами обнимать своего любимца».

И все же этот процесс оказался для Мамонтова фатальным: знаменитый предприниматель, меценат, антрепренер был сокрушен - и материально, и физически, и духовно. Имя Саввы Мамонтова перестало звучать в финансовых кругах как гарантия капитала.

Дом на Садовой, по существу музей московской художественной культуры, почти два года стоял опечатанный вместе со всеми находящимися в нём произведениями искусства. В 1903 состоялась распродажа. Часть вещей стараниями И. Остроухова и В. Серова ушла в Третьяковскую галерею, другая - в далёкие, неизвестные путешествия.

Оставшиеся годы жизни, почти двадцать лет, он прожил в Москве в небольшом доме у Бутырской заставы. По его просьбе из Абрамцева была привезена гончарная мастерская, и он с удовольствием стал заниматься гончарным делом. Пустырь, примыкавший к дому, Савва Иванович со временем превратил в розарий.

«Новым Абрамцевым» называли дом Мамонтова у Бутырской заставы. Сюда, как и в прежний дом на Садовую, приходили старые и новые, молодые друзья-единомышленники Мамонтова: Матвеев, Уткин, Сарьян, Кузнецов, Дягилев. Это - время общественного признания С.И. Мамонтова. Он избирается почётным членом Московского литературно-художественного кружка и членом художественного совета Строгановского училища, которое подхватило дело художественной промышленности, начатое друзьями дома на Садовой.

Дирекция Императорских театров в 1908 году пригласила С.И. Мамонтова занять место главного режиссера Большого театра. Савва Иванович отказался. «…При чиновничьем руководстве императорскими театрами, - писал он, - я не буду располагать необходимой свободой в режиссерской деятельности, не смогу проявить в достаточной степени творческую инициативу…»

Критики того времени писали, что «...не только русская опера, но и русское искусство вообще обязаны Савве Ивановичу Мамонтову... Созданная его талантом и неутомимой энергией Частная опера положила начало новой эры в русском музыкальном искусстве... Инициатор этого славного дела познакомил общество с композициями новой русской музыки, дал целую плеяду талантливых артистов-исполнителей, пропагандирующих и в России и за границей величайшие образцы русского музыкально-драматического искусства…»

Умер Савва Иванович Мамонтов 6 апреля 1918 года в возрасте 77 лет. Похороны были очень скромные, из-за происходящей в стране неразберихи друзей рядом не оказалось, кто-то оказался на чужбине, кто-то был тяжко болен. Случайный прохожий, узнав, что хоронят знаменитого Савву Мамонтова, горестно вздохнул: «Такого человека похоронить, как следует, не могут…»

Савва Иванович был тем центром, вокруг которого группировались талантливые люди. По словам Васнецова, «Бог дал ему особый дар возбуждать творчество других».

Художникам, скульпторам, музыкантам была необходима финансовая и моральная поддержка и Мамонтов её обеспечил им.

Сын С.И Мамонтова Всеволод в своих воспоминаниях напишет об отце: «... всем, что он делал, тайно руководило искусство…».